ЕФРЕМ СИРИН, авва ДОРОФЕЙ. ПОУЧЕНИЯ. - Вильно, 1780. Переплет последней четверти XVIII в.: доски в коже с блинтовым тиснением. Очень хорошая сохранность.

ЕФРЕМ СИРИН, авва ДОРОФЕЙ. ПОУЧЕНИЯ. - Вильно: Тип. Троицкого мон., 1780 (7288)*.
2°. [1]⁽⁴⁾ А⁽⁴⁾ Б⁽²⁺¹⁾ В⁽²⁾ - Ѳ⁽²⁾ А⁽⁴⁾ - Ѳ⁽⁴⁾ а⁽⁴⁾ - ю⁽⁴⁾ А⁽²⁾ - Ю⁽²⁺²⁾ = л.[1] - [4], 1 - 3, [1], 4 - 112, 112 - 305, [1] - [2], 1 - 129, [1].
Набор: 27, 28. Шрифт: 10 строк = 81 мм.
Орнамент: 7 заставок с 6 досок, концовки. Гравюра на дереве Ефрема Сирина.
Печать в две краски. Фолиация в нижнем правом углу кириллическими цифрами.
Бычков, 85. Родосский, 260. Миловидов, 129. Петров, Бирюк, Золотарь, 1048. Голенченко, 1986: 265. Вознесенский, 224. Починская, 7. Емельянова, 13.
*Выход. свед. на л. [1] (последнем): «Сии святыя книги преподобных отец Ефрема Сирина и аввы Дорофея типом изданы в типографии его королевскаго величества Станислава Августа великаго короля польскаго и великаго князя литовскаго в богоспасаемом граде Вилне, во обители святыя живоначалныя Троицы, чина святаго Василия Великаго. В лето от мироздания, 7288. С переводу Ефрема печатаннаго в великой России в царьствующем богоспасаемом граде Москве в лето 7160, месяца сентября, 28 дня в царство благочестиваго царя Алексея Михайловича, а в патриаршество святейшаго Иосифа патриарха московскаго, в десятое лето».
Бумага: РФСЯ, 1779 года (ярославского производства).


336 x 208 мм. Экземпляр полный, чистый, с широкими полями. Очень хорошая сохранность: у л.[3] незначительное повреждение на правом поле, небольшие пятна от затеков сырости в верхней части некоторых листов, надрыв на правом поле л.162.

Переплет современен изданию (последняя четверть XVIII в.): доски в коже с блинтовым тиснением на крышках (на верхней крышке веретенообразный средник с растительным орнаментом, над и под средником вязью «Книга глаголемая», двойная орнаментальная рамка по периметру крышки). Пробои желтого металла (застежки утрачены). На верхней крышке незначительные утраты кожи, на корешке трещины и небольшие утраты кожи, закрывавшей капталы. Обклейка крышек и припереплетный лист (-, II) из вержированной бумаги с литерами [С ПБ] / ФВW (Клепиков I, 569 – С.-Петербургская фабрика Василия Ольхина, 1780-1786). Обрез окрашен.

Записей и маргиналий нет.

После раскола русской Церкви старообрядцы пользовались изданиями, напечатанными до реформ патриарха Никона. Постепенно их естественный износ заставил староверов задуматься о воспроизводстве необходимой им литературы. Старообрядцы стали искать способы ее издания. Идея производить старые книги печатным способом возникла в среде поповцев, обосновавшихся на территории Польши и Литвы. После публикации в первой половине XVIII в. нескольких изданий, количество которых едва превысило десяток за тридцать с лишним лет, выпуск их прервался и был возобновлен только в конце 60-х гг. XVIII в. Инициатором и организатором книгоиздания в этот период стало калужско-стародубское старообрядчество. Благоприятные условия для развития старообрядческого книгопечатания сложились с начала 70-х гг. XVIII в. Это связано, в первую очередь, с изменением ситуации в униатской Церкви: униатские монастыри пришли в упадок, для некоторых из них книгопечатание стало единственным источником доходов. Первой из униатских типографий, откликнувшейся на предложения старообрядцев в конце 60-х гг. XVIII в., была типография Виленского Свято-Троицкого монастыря, сотрудничавшая со староверами до 1812 г.

Особенностью старообрядческой книги этого периода было отсутствие достоверных выходных данных. В своих изданиях старообрядцы начали помещать выходные данные московских изданий времени первых пяти патриархов или ложные сведения о выходе. Старообрядческие печатники, производя запрещенную книгу, зачастую печатали «выход» на отдельном листе в начале или конце книги, что позволяло им при аресте или конфискации книги его легко удалить. Своей книге старообрядцы старались придать внешний вид дониконовских изданий, используя, в первую очередь, орнаменты в стиле Московского Печатного двора, а зачастую прямо копируя старые типографские доски. Активная книгоиздательская деятельность старообрядцев является одной из интереснейших сторон истории староверия, а также важной частью истории кирилловского книгопечатания.

Ефрем Сирин – один из авторитетнейших святых отцов церкви. По популярности его произведения уступали только текстам Иоанна Златоуста. Под этими двумя именами бытовали и многие произведения более позднего происхождения, приписанные авторитету этих двух великих христианских учителей. О большом значении поучений Ефрема Сирина говорит тот факт, что в середине XVII в., когда в Москве действовал знаменитый кружок Ревнителей древнего благочестия, сборник поучительных слов Ефрема Сирина под названием «Паренесис» в течение шести лет выходит четырьмя изданиями (два в 1647 г. и два в 1652 г.) – беспрецедентным в то время для такого рода книги общим тиражом 4800 экземпляров.

В произведении заключалось 112 глав, большая часть которых формально была адресована монахам, но на деле в них содержались призывы к покаянию и наставления о духовном спасении общего характера, важные для любого истинного христианина. Несколько глав были близки к жанру житий, рассказывая волнительные истории духовных подвигов св. Авраамия и библейского героя Иосифа Прекрасного. Книгу отличал красивый и образный язык, а исторические повествования и притчи проникнуты психологизмом и держат читателя в постоянном напряжении.

Ряд глав имел и историческую актуальность, в них разбирались вопросы символического значения креста и крестного знамения, что было злободневно в свете полемики с католиками и протестантами в 1640-х гг., символики и содержания причастия. В эпоху обострившегося ожидания Конца Света сердца читателей волновали поучения о пришествии антихриста и Страшном Суде. Мрачные пророчества Ефрема Сирина, его яркие образы Апокалипсиса стали основой учения староверов о царстве антихриста и их концепции антихриста духовного. Поэтому издания поучений св. Ефрема получили широчайшее распространение среди староверов, особенно их беспоповской поморской ветви, наиболее непримиримой по отношению к государству и официальной церкви, став для них одной из основополагающих книг. Староверы проделали колоссальную интеллектуальную работу по толкованию эсхатологических текстов сирийского пророка, темы его сочинений нашли также отражение и в духовных стихах, войдя, таким образом, в народный фольклор.