Письма императрицы Александры Федоровны к императору Николаю II. Перевод с английскаго В.Д.Набокова. Тома I-II. Берлин: Слово, 1922. 20,6 х 15 см.
Том I. [4], 642, [2] с.
Том II. [2], 496, [2] с.
Переписка Николая и Александры Романовых. С предисловием М.Н.Покровского. Тома III-V. М.-Л.: Государственное издательство, 1923-1927. 22,6 х 14,7 см. Тома I, II не выходили. Издание печаталось под грифом «Центрархив».
Том III. Переписка Николая и Александры Романовых. 1914-1915 г.г. М.-Пг., 1923. XXXIV, [2], 512, [10] с.; 3 л. факсимиле. Тираж 10 000 экземпляров.
Том IV. Переписка Николая и Александры Романовых. 1916 г. М.-Л., 1926. XVI, 438, [2] с. Тираж 5 000 экземпляров.
Том V. Переписка Николая и Александры Романовых. 1916-1917 г.г. М.-Л., 1927. XIV, [2], 304 c. Тираж 5 000 экземпляров.
Книги впоследствии не переиздавались. В пяти современных полукожаных переплетах. Сохранены шрифтовые издательские обложки. Обложки выходивших в советское время томов работы А.Лео. Отличная сохранность. Издания имеют большую историческую ценность. Редкость.
Библиография: Берлинское издание указано в картотеке эмигрантских изданий собрания Андрея Савина («Россия вне России» Электронная библиотека Андрея Савина).
История этих двух изданий хорошо известна и похожа на туго закрученный остросюжетный детектив, в котором политика, психология, личное пространство людей и секретность тесно переплетаются.
В обоих изданиях представлены письма царской четы в период Первой мировой войны 1914-1917 г.г. В Берлинском издании писем опубликованы послания императрицы Александры Федоровны мужу. Они изобилуют фактами из семейной жизни императора, а также из внутриполитических и международных отношений в годы войны. Центральное место в письмах Александры Федоровны занимают фрейлина А.А.Вырубова и Григорий Распутин, фигурирующие под кодовыми именами: «Аня» и «Наш Друг». В этих письмах раскрыта загадочная тайна влияния на царскую семью крестьянина-«старца», «повелевавшего, по мнению б. царицы, даже туманами на фронте», вся подноготная «министерской чехарды» последних лет правления Николая II, картина интриг против великого князя Николая Николаевича, Государственной Думы и т.д. Из переписки становится очевидна реальная роль Григория Распутина в подковерной политической борьбе, которую он играл, оказывая влияние на императора и всю государственную систему через императрицу.
На фоне большой политики, интриг в армии и при дворе, множества государственных и бытовых вопросов немалое место в переписке уделено интимным подробностям отношений в царской семье . В этих письмах встает яркий психологический образ императрицы и Николая II как живых людей, на чьи плечи выпала нелегкая миссия управлять Российской империей.
Личное и политическое пространства в этих письмах удивительно тесно переплетаются. Александра Федоровна активно вмешивалась во внутреннюю политику, давая мужу советы, настаивая на тех или иных политических решениях и назначениях, давая собственные оценки ситуации в государстве. Она несколько раз в переписке упоминает, что «письма могут прочитываться посторонними людьми». Поэтому императрица часто прибегает к намекам, кодовым словам, именам, кличкам, которые были понятны только Николаю II. Эти письма могут быть по-разному прочитаны. Они проникнуты любовью императрицы к мужу и показывают невероятную степень доверия русского императора к супруге, настолько всецелого, что он, не разделяя семейного и государственного, совместно с ней решает все вопросы, советуется, доверяет ее интуиции и пр.
Письма императрицы Николаю II времен Первой мировой войны были сразу же оценены разными политическими силами как самая важная часть переписки, имеющая колоссальное общественное значение. Именно поэтому письма Александры Федоровны первыми попали за границу и были изданы сразу же, как наиболее актуальная часть Императорского личного архива. Значение всего архива переоценить было в принципе невозможно. Он содержал ответы на большинство вопросов внутренней и международной политики за 20-30 лет. А в других, более счастливых для царской семьи, обстоятельствах он мог быть рассекречен и опубликован только через многие десятилетия.
История царского архива весьма примечательна. Письма и документы императорской семьи после ее убийства попали из Ипатьевского дома в Екатеринбурге в государственное хранение. Надо сказать, что незадолго до расправы ВЦИК объявил собственностью советского народа и государства все имущество царской семьи, как недвижимое, так и движимое, включая личный архив. Значение Романовского архива советские историки оценили сразу. Разбором и подготовкой документов к изданию занималась группа журналистов, ученых и архивистов. Ключевая роль в этой работе принадлежала профессорам М.Н.Покровскому, В.Н.Сторожеву, А.А.Сергееву, редактору «Правды» Л.С.Сосновскому, историку В.В.Адоратскому.
Все документы личного происхождения императорской четы были очень важны для большевиков. Письма императрицы Александры Федоровны четко показывали, что царский режим сам себя уничтожил, позволив собой манипулировать и руководствуясь иррациональными мотивами. И вовсе не большевики это сделали, приехав из Германии в пломбированном вагоне. Оправдание Октябрьской революции было одной из главных задач М.Н.Покровского, стоявшего у руля разбора и издания личных материалов Николая II и Александры Федоровны.
М.Н.Покровский начал изучать царские бумаги уже в июле-августе 1918 г., сразу после их получения советской властью. Он считал письма Александры Федоровны времен войны значительно более интересными, чем дневники Николая II. Документы из личного архива императорской семьи уже с 9 августа 1918 г. фрагментарно и выборочно публиковались в «Правде» и «Известиях». Первостепенную роль имели материалы за 1905 и 1917 г.г. Затем последовали дневники и письма времен Русско-японской и Первой мировой войн. Предполагается, что распоряжение о публикации романовских материалов исходило непосредственно от председателя ВЦИК Я.М.Свердлова, погибшего 16 марта 1919 г.
Публикации писем членов царской семьи в газетах в 1918 г. большевики использовали для пропаганды среди крестьян своей политики в вопросе о земле, который обострился с началом Гражданской войны. Главной целью публикаций была критика политики царизма в земельном вопросе. Дело в том, что Романовы не хотели расставаться с кабинетными и удельными землями, хотя их отторжения в пользу крестьян требовала Государственная дума.
В конце мая 1919 г. при Социалистической академии общественных наук под руководством М.Н.Покровского была создана Комиссия по разработке материалов мировой войны 1914-1918 г.г. Значительное место в этой работе отводилось подготовке к публикации романовских бумаг. Уже в сентябре 1918 г. был намечен план работ. Первоочередной задачей было издание переписки Николая II с женой Александрой Федоровной и с германским императором Вильгельмом II.
Эти публикации также имели смысл для «разоблачения царской семьи» и монархистов. Интересно, что берлинское издание «Писем императрицы Александры Федоровны» в издательстве «Слово», которое было создано в интересах кадетов, по-видимому, преследовало ту же цель: снять вину за революцию с партии кадетов и с Временного правительства.
В 1919 г. копирование и подготовку документов к изданию взял на себя профессор В.Н.Сторожев, близкий к М.Н.Покровскому. Документы, связанные с царской семьей, хранившиеся в Едином государственном архивном фонде, имели строгую форму секретности и не подлежали огласке без распоряжений правительства. Но В.Н.Сторожев был управляющим Новониколаевского архива и имел неограниченный доступ к этим материалам. В 1919-1920 г.г. по его поручениям с каждого документа делалось до пяти копий вместо двух требуемых. Копии при всей тщательности были довольно поспешными и имели некоторые отличия от оригиналов, например, в знаках препинания, сокращениях и других деталях.
После завершения копирования в 1921 г. профессор В.Н.Сторожев тайно переправил по одной копии нескольких важнейших групп документов, в том числе и писем императрицы Александры Федоровны за 1914-1917 г.г., в Берлин. Права на их издание и перевод приобрело издательство «Слово». Оно-то и опубликовало письма императрицы в 1922 г.
Уже в ноябре 1921 г. советские архивисты начали разбираться, почему отрывки из важных секретных дел Главархива публикуются за рубежом и как они туда попадают. В.Н.Сторожев был уволен, ему закрыли доступ к царским документам. Копии, хранившиеся у него дома, были изъяты. За публикацией писем императрицы и дневников императора в Берлине в 1922 и 1923 г.г. в Москве последовало тщательное внутреннее расследование того, как документы попали в Берлин. В основном, к В.Н.Сторожеву в итоге предъявлялись претензии в том, что он нанес ущерб Центрархиву, обесценив готовившиеся научные публикации романовских документов.
В дальнейшем публикация материалов Николая II и членов царской семьи связана с именем выдающегося отечественного археографа Александра Александровича Сергеева (1886-1935). Он же проводил расследование того, какие копии и как попали в Берлин. В одном из своих докладов он делает вывод: «Налицо, несомненно, кража: нельзя предполагать, что материалы для этого издания попали к “Слову” легальным путем».
В берлинском издании письма опубликованы в переводе на русский язык, выполненном одним из лидеров партии кадетов, профессором уголовного права и журналистом Владимиром Дмитриевичем Набоковым (1869-1922), отцом писателя Владимира Набокова. Кроме русского перевода, письма в издании приводятся в подлинном виде на английском языке. Во втором томе помещен именной указатель к ним. В издании письма представлены с 27 апреля 1914 г. по 17 декабря 1916 г. Они не захватывают событий Февральской революции и отречения Николая II.
Вскоре после выхода «Писем императрицы» в издательстве «Слово» рецензию на них оставил русский историк и кадет А.Кизеветтер в "Современных записках" (1922 г. кн. XIII). Он писал: «Опубликованные письма представляют собою исторический материал первостепенной важности. Они бросают яркий свет на ту роль, которую сыграла Александра Федоровна в бессознательной подготовке крушения монархии в России. ... именно Александра Федоровна являлась вдохновительницей того ультрареакционного политического курса, который изолировал монархию от всех живых сил страны, вырыл пропасть между престолом и общественной массой».
Как публикаторы в эмиграции, так и советские историки критически оценивали авторов писем. Вот как пишет А.Кизеветтер: «Интимная драма Царского Села и зловещая трагедия России отразились в письмах Александры, преломленные в переживаниях этой женщины с душою честолюбивой, порывиcтo-страстной и бурной и с мыслью, безнадежно затуманенной предрассудками и признаками расстроенного воображения». Еще более жестко высказывался М.Н.Покровский.
А.А.Сергеев дал рецензию на берлинское издание писем императрицы Александры Федоровны 1922 г. Он обратил в ней внимание на невысокий научный и технический уровень публикации, на спешку и небрежность при издании. Высказывает он большие претензии и к переводу, выполненному, как полагал историк, несколькими переводчиками и с ошибками в именах и других важных деталях. Иногда в переводе и даже в копии английского подлинника встречались пропуски, и довольно значительные - в 15-20 строк. Но, строго говоря, одной из главных причин нападок была и конкуренция двух изданий между собой.
Центрархив приступил к научной публикации документов романовского архива в 1923 г. Отличие советского издания «Переписки Николая и Александры», подготовленного А.А.Сергеевым, заключается в том, что историк первым начал публиковать материалы архива в системе и по строгой методике. Эта методика была разработана им специально для комплексов личных документов членов царской семьи конца XIX - начала XX в.в. А.А.Сергеев подготовил к публикации «Переписку Николая и Александры Романовых», Т. III-V (Госиздат, 1923-1926) и другие важнейшие материалы архива. Переписка вышла по полностью выверенной копии и не имеет расхождений с подлинником. В издании представлены в русских переводах письма императрицы и императора друг другу, написанные во время Первой мировой войны. Кроме того, опубликованы тексты телеграмм.
А.А.Сергеев был очень хорошим молодым археографом и архивистом старой школы. Он не был политически ангажирован, никогда не состоял в партии. Его издания отличались строгой продуманностью и большой тщательностью археографической обработки издаваемых документов, хорошим знанием техники архивного дела. Важно отметить, что ряд из подготовленных им к публикации документальных массивов так и не вышел в свет. Это было связано как с изменением политической конъюнктуры в конце 1920-х г.г., так и с ранней смертью историка. Остались неизданными, например, дневники Николая II за 1882-1918 г.г. Местонахождение этой рукописи также неизвестно.
Если берлинское издание было рассчитано на широкий круг читателей из числа русских эмигрантов и, возможно, европейцев, владевших английским, то советское издание предназначалось исследователям-профессионалам. В процессе подготовки его А.А.Сергеев идентифицировал, в частности, всех лиц, чьи имена приводятся в подлинниках в сокращенном или измененном видах.
Издания переписки Александры Федоровны и Николая II имеют колоссальное значение для русской истории. Подготовка издания, как и разбор и анализ других частей архива, внесли заметный вклад в исследование отечественной истории. Берлинское издание дополняет советское наличием английских подлинников писем императрицы. Оба издания являются весьма редкими.
